В камине, где кошки мочились
В помоях монгольских друзей
Был найден обугленный чибис
И поднят рукою моей
Проклятье засилию чурок
Проклятье плохим временам
И дому в котором окурок
Дымился с мочой пополам
Проклятье губам моим пыльным
К которым руками тянусь
Наступит ли век изобилья
О бедная матушка Русь?
О время табачной заботы
Куда смотрит господа глаз
Проклятье стране идиотов
Лишивших Отечества нас

Я спал, мне снилась Галлилея,
Русла жёлтых рек
Меж ними брёл усталый человек,
Как зверь, чей прерван бег.
Его спросил я, что случилось,
В чём его печаль
Но он молчал и глаз не поднимал,
Как будто не слыхал
И тотчас крик людской накрыл его собой,
И он тонул в нём оглушённый и немой
Проклятый толпой...
Потом я видел сотни тысяч,
Плачущих о нём
Ужасна правда явленная сном:
Я был его врагом

Когда в дырявых башмаках, пройдя две сотни лье,
Я вышел к площади и думал сесть на паперть,
Чтоб из карманов парижан платить за ужин и жилье -
Я поднял голову, и был сражен ей насмерть.
Я даже рот раскрыл, поскольку забурлила кровь,
Я даже наземь сел: я был неосторожен!
Она срывала все замки у слова древего "любовь",
И в сердце мне вошла, как в кожаные ножны.

Она парила в небесах,
Она смотрела ласково
С улыбкой на немых устах -
Химера Нотр-Дамская.

Когда с товарищами я ходил в ночной налет,
Когда живыми выходили мы из битвы,
Когда в карманах пела медь, и отдалялся эшафот,
Лишь ей одной я посвящал свои молитвы.

Но раз усатый господин меня застиг впотьмах,
И мы сразились с ним у старого собора.
Я только раз взглянул наверх, но это был неверный шаг -
Я вдруг упал и услыхал: "Держите вора!"

Она ловила лунный свет,
Она была изменчива -
Несущая мне сотни бед,
Химера бессердечная.

Пока неделя за неделею в тюрьме неслась,
И приближался срок отправки на галеры,
Я на нее смотрел в окно, к железным прутьям прислонясь,
И говорил себе: "Любовь моя - химера."

Но даже в сказочных морях такой красотки нет,
И даже в Африке не знал бы я покоя,
Скучней нормандского коровника казался Новый Свет,
И потому я деру дал из-под конвоя.

Она летела впереди
И вывела к своим стопам
С душою демона в груди -
Химера с крыши Нотр-Дам.

И потому я в этот город возвращаюсь вновь,
С пустым карманом и в разорванной рубахе.
Сюда влечет меня судьба, и здесь живет моя любовь,
И обе вместе довели меня до плахи.

И вот стою с петлей на шее, и смотрю наверх,
Служа бродягам поучительным примером.
А сверху смотрит на меня и еле сдерживает смех,
И скалит зубы Нотр-Дамская химера.

Когда в аду, как всякий вор,
Я душу Сатане отдам,
Польет смолою мой костер
Химера с крыши Нотр-Дам.

Заколочены окна в сад,
Что вчера принимал гостей.
Никогда не смотреть назад,
Привыкая не ждать вестей. В белизне не видать ни зги,
Винный кубок хранит тепло.
… Я по-прежнему всем другим
Предпочту мерло.

Багровеет на снегу
Кленовый лист.
Стрелки встали на бегу -
И сорвались.
Но пуля вынута.
Блаженны те, кому дары приходят в срок:
Кокеткам - розы в цвету,
Мужчинам - лесть между строк,
А андрогинам - ничего. У них не принято.

О мой лирический герой -
Твои одежды широки,
Мне так удобен их покрой,
Мне их гербы легки.
Ты проступаешь сквозь меня,
Как древесина сквозь лак.
Подай мне знак.
Скажи, что я обманулась.

Обещанье желать и сметь
Разглядеть в пелене лазурь…
Распахнулась грудная клеть,
Распахнулись глаза вовнутрь:
Полюса берегов земных,
Полусферы небесных карт.
… Я по-прежнему всем другим
Предпочту азарт.

Остывает на снегу
Дверной порог.
Если чувства мне не лгут -
То я банкрот.
Но карты скинуты.
Блаженны те, кому фортуна ссудит в долг
Одним - домашний уют,
Другим - лавровый венок,
Но не таким, как я и ты. У нас не принято.

Я пуля, пущенная в цель,
Но ты не знал о том.
Я пробиваю восемь тел,
Чтоб обрести свой дом.
У девяти небесных сфер
Не сосчитать орбит.
Для девяти посланцев путь открыт.

Прощайте, горы родины моей
Навсегда
Где дрок цветет, где в дол из-под корней
Бьет вода.
Чуткие тени остались в далеких лесах.
Полдень, как щит, раскален, я не верю глазам -

Умереть на потребу!
Полчаса
Заливает глаза
Беспощадное небо.
Медь звенит.
Смерть проносится мимо.
А над нею горит
Небо Вечного Рима.

Я слышу звон браслетов и монет -
Боли нет.
Я знаю, как из тьмы идут на свет,
Желтый свет.
Жаркий колодец арены строптив и глубок
Здесь, перед тысячью глаз, я не воин - я бог!

Будни бога суровы!
Будь собой.
Управляя толпой
В царском пурпуре крови.
Не умрет
Воскресающий снова,
Если в венах поет
Ток сияющей крови.

Я знаю, что азарт стучит в висок,
Как вода.
Кто сожалел - тот падает в песок
Навсегда.
Пьяный от криков, стою посреди торжества.
Быть повелителем страсти - удел божества.

Вы бы много отдали -
Мне ль не знать?
Чтобы повелевать
Танцем страха и стали.
Посмотри -
Его власть нерушима,
Направляю свой крик
В небо Вечного Рима.

Я болен, мой недуг неизлечим.
Меня лишил рассудка белый Рим,
Вечный Рим.
Я отдаю свою плоть его медным орлам,
Разум - тавернам, а смех - городским площадям,

И только сердце - Арене.
Лишь она
Без кнута и вина
Ставит чернь на колени.
Тот познал
Цену этого слова,
Кто из тела вставал
Током солнечной крови.

Час пробьет -
Время неумолимо:
Мне на грудь упадет
Небо Вечного Рима
Путь готов.
Я узнал его имя,
Растворив свою кровь
В небе Вечного Рима.

Когда под липами высокими
Дремал закат на крыше дома,
Моя любовь брела меж доками,
Опустошив бутылку рома.
Несется ругань над причалами,
Рука похмелья невесома...
Любовь расправилась с печалями -
Ей это чувство незнакомо.

Ее манер не в силах вынести,
Матросы смотрят только в воду.
Я задушу того, кто выпустил
Такую штуку на свободу!
Под парусами солнца рыжего
Она красуется у трапа.
Кто улыбнется ей - и выживет -
Я перед тем снимаю шляпу.

Моя любовь - три дня из карцера:
Виват охранникам небритым!
В ее глазах призывно-кварцевых
Пересекаются бушприты.
Стреляя в цель, она не метится.
Ее трофеи мало стоят.
В тот час, когда мы с нею встретимся,
Наступит время золотое.

Моя любовь не знает жалости.
Господь, где милость к проигравшим?
Где ангел мщения и ярости,
Что обнадеживает павших?
Картина скорбная, но ясная.
Господь, где милость к победившим?
Но хлеб, и воды, и шампанское -
Все делит поровну Всевышний.

...На лучшем судне из флотилии
Моя любовь летит за ветром.
Забудь того, кто нарядил ее
В обрывки бархата и фетра.
Забудь того, кто наши здания
В три дня ломает, но не строит,
Кто верит только в ожидания,
А не во Время Золотое.

Сколько мне петь, чтобы не знать об утрате?
Чтобы тебя сохранить?
Алая ночь отступает за горный хребет.
Сердце мое, друг ты мне или предатель?
Можешь ли ты говорить?

Сердце мое, ты сегодня почти не болишь.

Помни, что было разбито, то не разобьется.
В сером тумане рождается новый рассвет.
Сердце мое, отчего в мире холод и тишь?
Веришь ли ты в то, что он никогда не вернется?
Сердце мое, не давай мне ответ.

Сердце мое, растворенное настежь, как дверь,
Сердце мое, растворенное горечью в хлебе,
Оглушенное поздним вином!

Сердце мое, я не знаю, что делать теперь.
Перья зари разгораются в утреннем небе,
День наступил и не стер мою память о нем.

Сердце мое, ты не заперто в клетке пустой -
Сопровождай его душу над темной водою,
Тропами смерти, которыми тени бредут.
Сердце мое, помоги ему встать над судьбой.
Чашу забвенья испить и остаться собою,

Бездны пройти и остаться в свету.

Сердце мое, я обращаюсь к тебе.
Не обрывай в этой пустыне безбрежной
Плач, опрокинутый ввысь.
Сердце мое - вызов случайной судьбе -
Сколько мне петь, чтобы ты билось как прежде?
Дай мне слова. Или остановись.